Н гребнев биография
100 лет назад родился поэт и переводчик Наум Гребнев
После войны, после безуспешных попыток демобилизоваться я жадно ловил любые вести, хоть как-то относившиеся к студентам ИФЛИ, вернувшимся с фронта. Сам Институт истории, философии и литературы не вернулся из эвакуации, влившись в МГУ. Но иные студенты-ифлийцы, оставшиеся в живых, предпочли Литературный институт имени Горького, где жизнь была вольготнее. Что, впрочем, не исключало и арестов. Арестовали и одного моего ифлийского приятеля. За дипломную работу «Одиннадцать сомнений» ему дали восемь колымских лет…
Это тоже подогревало интерес к институту на Тверском бульваре, студенты которого распевали: «К нам Тимирязев повернулся задом / И Пушкин прикрывает шляпой зад. / Сыны лицея только тому рады, / Что классики за ними не следят». (Тогда Пушкин еще стоял на бульваре, не перенесенный через Тверскую на площадь.)
Другая песенка, донесшаяся до меня, продолжавшего армейскую службу то в Карпатах, то в Приморье, не касалась взаимоотношений с классиками. Мне запомнились из нее две залихватские строчки: «Рамбах, Бахнов, Бременер./ Пилипеночка жалобно поет…»
Дождавшись наконец увольнения в запас и обживаясь в Москве, о
Гребнев (Рамбах) Наум Исаевич – поэт, переводчик.
Наум Рамбах родился в китайском Харбине, где его отец работал редактором русскоязычных изданий, а мать – переводчицей. Сам Наум тем не менее собирался связать свою жизнь не с текстами, а с цифрами. Школьные учителя в Москве, куда семья перебралась в 1926 году, отмечали его способности к математике и физике. Но с выбором профессии пришлось повременить: после школы юношу призвали на срочную армейскую службу, где он и застал начало войны.
Военные годы принесут ему три ранения, несколько наград и увлечение поэзией. Память его сохранит даже точную дату своего «рождения» как поэта:
«30 октября 1942 года, в пору затишья сидя на наблюдательном пункте под Сталинградом, я написал первое стихотворение на войне, после которого из моей души хлынул поток стихов».
Стихи эти пользовались популярностью на фронте, их публиковали в армейских газетах. А уже после войны, в 1948 году, вышел сборник «За правое дело», который поэт подписал псевдонимом – Наум Гребнев.
К этому времени Гребнев уже был студентом Литературного института имени Горького. Вместе с ним учился и молодой дагестанец Расул Гамзатов. С его стихов, написанны
Родился в Харбине, где его отец работал редактором русскоязычной газеты. Мать была преподавателем иностранных языков.
Великая Отечественная война застала Гребнева с самого её начала, поскольку в это время он служил на границе, под Брестом. Он отступал вместе с РККА, попал в знаменитое Харьковское (Изюм-Барвенковское) окружение, где немцы взяли в плен 130 тысяч красноармейцев, вышел одним из немногих, форсировал Северский Донец, воевал под Сталинградом, был трижды ранен, и после последнего ранения 12 января 1944 года война для него кончилась. Свои воспоминания о войне он озаглавил «Война была самым серьёзным событием моей биографии». Естественно, в стихотворение «Журавли» он вложил и свой опыт войны.
После войны Гребнев учился с Гамзатовым в Литературном институте, и с той поры начались их дружба и сотрудничество. В 1949 году окончил Литературный институт. Гребнев также переводил стихи отца поэта, Гамзата Цадасы.
Похоронен на Переделкинском кладбище2.
Наум ГРЕБНЕВ
“ВОЙНА БЫЛА САМЫМ СЕРЬЕЗНЫМ СОБЫТИЕМ МОЕЙ БИОГРАФИИ”
Наум Гребнев (1921—1988) — неутомимый переводчик классической и современной поэзии Востока, фольклора Кавказа и Средней Азии. Опубликовал более 150 книг. Среди
Еврейский голос Кавказа: Наум Гребнев
Он писал талантливые стихи, которые нравились Ахматовой, но ушел в переводы – еврейским поэтам было трудно пробиться в Союзе в печать. Зато благодаря ему появились 150 книг с переведенной на русский поэзией Кавказа и Востока. Особенно прославил Наум Гребнев стихи Расула Гамзатова – многим в оригинале они нравились куда как меньше.
В 1986 году я наткнулся в магазине на черно-белый томик «Песни былого». Я не сразу сообразил, что на обложке – квартет клезмеров, то есть еврейских музыкантов. Но почему-то все равно книгу раскрыл. «Песни былого. Из еврейской народной поэзии. Переводы Наума Гребнева» – значилось на титульном листе. В то время все, что было связано со словом «еврейский», издавалось крайне редко, так что сборник я купил. Но только придя домой, понял, что приобрел настоящее сокровище. Я открывал книгу наугад и почти сразу же натыкался на одну из знакомых с детства песен, которые пела моя баба Белла вместе со своей подругой тетей Гисей. Пели они, впрочем, на идише, но перевод на русский в этой книге был настолько точный, что не узнать эти песни было невозможно.
– Хотите ли семечек, Фейге-Соше,
Если, конечно, их уважаете?
– С удово
.